Разговор о финансах ведут:
Павел Самиев, генеральный директор аналитического центра БизнесДром
Алина Розенцвет, генеральный директор Национального рейтингового агентства
— Почему НРА не дает оптимистичных прогнозов по ближайшей перспективе развития российской экономики?
— За счет чего кредитный портфель банков вырос в 2022 году?
— Можно ли говорить об «ипотечном пузыре» и стоит ли сейчас инвестировать в недвижимость?
Об этом, а также о рекордно низкой просрочке в секторе МСП, повышении ставок по депозитам, среднестатистическом портрете дефолтника в сегменте ВДО и идеальном портфеле частного инвестора.
Тайм-код:
- 00:07 «Прогнозируем, что ВВП будет все-таки снижаться где-то на 2% в год»
- 01:52 «Эффекты, которые были накоплены за 2022 год — их результат еще не отразился до конца на показателях экономики»
- 03:17 Какие сектора экономики оказались наиболее устойчивыми
- 05:20 «Льготная ипотека по низким ставкам, не соответствующим рыночным, действительно, стимулирует надувание пузыря»
- 06:58 Про рост кредитного портфеля банков в 2022 году
- 09:52 Прогноз НРА о прибыли банковского сектора в 2023 году
- 11:19 «Депозиты физических лиц более надежный, более спокойный источник средств для банков»
- 13:21 Про высокий показатель доверия к банковскому рынку
- 17:40 «Мы прогнозируем, что в 2023 году будет в два раза больше размещения (в сегменте ВДО), чем в 2022 году»
- 21:56 Про уровни доходности ВДО: «В среднем, плюс шесть процентных пунктов к сегменту корпоративных облигаций»
- 24:14 Как ориентироваться инвесторам в сегменте ВДО
- 25:29 Про типичный портрет дефолтника
- 27:47 «Мы видим, что сложнее всего привлекать деньги лизингу и торговым компаниям»
- 29:39 Про риски в сегменте корпоративных облигаций: «Там каких-то серьезных потрясений не видится»
- 33:04 Про идеальный портфель частного инвестора в 2023 году: «Лучше посидеть на деньгах и подождать, что будет»
Всемирный банк и МВФ пересмотрели прогнозы по российской экономике на 2023 год. Оказывается, мы не упадем, а вырастем. Какой прогноз у НРА, разделяете ли этот оптимизм?
Мы все-таки более пессимистичны в отношении перспектив развития российской экономики. Пока остаемся на своих прежних позициях, прогнозируем, что ВВП будет все-таки снижаться где-то на 2% в год. Связано это, конечно же, с необходимостью структурной перестройки экономики, которая является основополагающим фактором, определяющим, как мы будем жить в этом году. Любая перестройка требует, с одной стороны, инвестиций, с другой стороны, приводит к негативным последствиям для тех компаний, которые не соответствуют общему тренду и общему направлению деятельности. Это не может не отразиться на ВВП.
Каждый квартал прошлого года мы видели пересмотр ожиданий, пересмотр прогнозов в лучшую сторону на следующий период. Но при этом, самая низшая точка сдвигалась. Сейчас уже говорят, что низшая точка будет во втором-третьем квартале этого года. После, по всей видимости, начнется движение вверх по разным макропоказателям и, в том числе, по динамике производства, ВВП и т.д. Ожидаешь ли ты, что низшая точка впереди? Или, может, мы все-таки ее уже прошли?
Я считаю, что те эффекты, которые были накоплены за 2022 год, результат их еще не отразился до конца на показателях экономики. С другой стороны, как будет развиваться экономика, в какую сторону кардинально развернется в отраслевом плане, в плане импортозамещения, еще до конца не понятно. Но времени у нас на это мало и НРА, так же как и большинство аналитиков, рассчитывает, что мы низшую точку пройдем в этом году, а к концу года уже вернемся на траекторию активного роста.
Какие сектора российской экономики оказались наиболее стрессоустойчивыми?
Если смотреть по нашим прогнозам, которые, конечно же, как и у всех, были более пессимистичными, чем случилось на самом деле, нас удивил лизинг. Мы думали, что лизинг сильнее пострадает от всех перипетий прошлого года. Но показатели оказались довольно неплохими. С банками тоже было мало ясности. Что будет с поведением клиентов, физических лиц, особенно в связи с валютными ограничениями, в связи с оттоком капитала… Но, тем не менее, довольно неплохо банковский сектор прошел прошлый год. Конечно, здесь большая заслуга оперативно принятых решений Банком России и Правительством по поддержке сектора.
Всегда чувствительный сектор – стройка. И здесь мы тоже была поддержка, поэтому пока не видим какого-то серьезного негативного эффекта, хотя первые признаки нестабильности проявляются. Мы отмечаем, что рынок вторичной недвижимости практически встал, сделок очень мало. Первичная недвижимость поддерживается разными программами, но ипотеки мало и каких-то прорывных вещей в части финансирования стройки на этот год пока не видно.
Действительно ли льготная ипотека способствовала надуванию некого «пузыря»?
Я считаю, что как такового «пузыря» не надулось еще, критической ситуации нет. Но признаки, действительно, есть. Льготная ипотека по низким ставкам, не соответствующим рыночным, стимулирует надувание «пузыря». Особенно сегодня, когда не понятно, куда инвестировать накопленные средства, все прежние модели не сильно работают, а недвижимость всегда считалась и считается чем-то относительно стабильным. Не хотелось бы ситуации, когда инвестиционная недвижимость превратится либо в пустующую, либо в дефолтную с отказом заемщика платить.
Очень сильно вырос кредитный портфель у банков и выдачи кредитов, как ни странно, оказались достаточно мощными по прошлому году. Неожиданно. Банки замораживались два раза, ставили на стоп выдачу кредитов, но по итогам прошлого года рост большой. А самое главное, просрочка снижается. В сегменте МСП, например, она за всю историю российского банковского рынка рекордно низкая. Как это можно объяснить?
Тем компаниям, которые понимают, что нужно меняться, нужно перестраиваться, сейчас нужны инвестиции в новое направление развития, в импортозамещение, им нужны ресурсы. С другой стороны, банки пошли навстречу заемщикам и, понимая, как меняется ситуация, не стали жестко закручивать гайки, как это было в предыдущие кризисы. Опять же послабления, которые были на банковском рынке, имели свой эффект и дали возможность банкам аккуратно и осторожно обращаться с заемщиками и не слишком жестко оценивать их способность гасить свои кредиты. Хотя, есть у меня ощущение, что все не так оптимистично и картинка не 100% объективная из-за регуляторных послаблений. Надо смотреть, что будет дальше и только тогда делать выводы. Есть ощущение легкого отложенного эффекта.
Какой прогноз у НРА на тему прибыли банковского сектора в этом году и насколько силен отложенный эффект проблем?
Мы оцениваем, что прибыль банковского сектора будет где-то около полутора триллионов. В какой-то степени это связано с возросшей маржинальностью банковских продуктов. Очень грамотно повели себя банки и регулятор в истории турбулентности на рынке депозитов физических лиц. Опыт предыдущих лет дал о себе знать и дал возможность не делать трехлетних депозитов под 24% годовых, как это было в свое время. Прибыль должна быть. Есть новые операции, новые направления для развития, мы тоже смотрим довольно оптимистично в этом плане на следующий год.
Мы видим, что с сентября прошлого года, начался рост ставок по депозитам. Растут ставки годовых депозитов. Тренд явный, рост за несколько месяцев ощутимый. При том, что ключевая ставка в это время не росла. Как можно объяснить, что при неизменной ключевой ставке динамика ставок по депозитам растущая?
Мне кажется, это связано больше с переходом от депозитов юридических к вкладам физических лиц. Депозиты физических лиц более надежный, более спокойный источник средств для банков, нежели средства юридических лиц, которым свойственны существенные колебания. Думаю, банки прогнозируют, что остатки средств юридических лиц все-таки не будут большими и будут направляться на инвестиции. Поэтому они обращаются к вкладам физлиц. Но ставки денежного рынка я не вижу чтобы росли. В такой ситуации идет переход к другому источнику фондирования, от которого многие отказывались в период высоких ставок.
Недавно был опрос НАФИ по доверию к финансовым институтам. И там интересный результат — банкам доверяет 82%. Это самый высокий показатель доверия к банковскому рынку за всю историю опросов. При этом, доверие к институтам фондового рынка, инвестиционным компаниям, конечно, не такое высокое. Как восстановить доверие инвесторов к фондовым инструментам?
На мой взгляд, частные инвесторы стали более консервативны. Поведение изменилось с инвестиционного на сберегательное. А банк – это больше инструмент сбережения, нежели инвестиций. Ставки по вкладам не сильно перекрывают инфляцию, если вообще перекрывают. Думаю, что доверие повысилось в связи с тем, как банки себя вели в кризисной ситуации. Я не слышала большого количества жалоб. Банки научились грамотно общаться с клиентами в ситуации, когда происходит такая турбулентность. Наверное, какую-то роль могли сыграть и кредитные каникулы, несмотря на то, что банкам это не очень нравится.
Ну, а в отношении инвестиций, в отношении облигационного рынка, мне кажется, там и так-то был не очень высокий уровень доверия. Скорее он был связан со стимулирующими программами Минфина. Это индивидуальные инвестиционные счета, возможность получения налогового вычета… И тут, может быть, такое угасающее желание частных инвесторов вкладываться в этот рынок связано с непонятными перспективами ЕИС.
Очень интересный сегмент – высокодоходные облигации. Он рос большими темпами, это было открытие последних нескольких лет. Много эмитентов и многие очень интересные. Появились эмитенты даже из тех отраслей, из которых сложно было представить. И инвесторы тоже сложились и даже есть ассоциация владельцев таких облигаций. В 2023 году есть ли интерес инвесторов к сегменту высокодоходных облигаций? По оценке НРА, много ли будет там дефолтов?
В начале надо сказать, что прошлый год для сегмента был не очень. Количество выпусков было втрое меньше, чем годом ранее, объем около 11 миллиардов. Но по очевидным причинам, это касалось всего облигационного рынка. Случилось полное замирание в первой половине года, шевеление началось в третьем квартале, а массовые выпуски — в четвертом, когда появилось понимание о стоимости денег, когда ставки вернулись в удобоваримый коридор. Мы прогнозируем, что в 2023 году будет в два раза больше размещения, чем в 2022 году. Довольно оптимистично смотрим. Единственная проблема в том, что большой объем размещения, на наш взгляд, будет связан с рефинансированием предыдущих выпусков, выплат по купонам, завершением срока облигаций, погашением самих облигаций и погашением купонов. Это вызывает опасения, потому что источники для рефинансирования долгов всегда сложнее найти, чем источник для первичного привлечения. Мы считаем, что первичные выпуски будут, наверное, на треть общего объема, и две трети – это рефинансирование.
Какие сейчас уровни доходности?
В среднем, плюс шесть процентных пунктов к сегменту корпоративных облигаций. Нужно еще отметить, что предыдущие привлечения средств через облигации сегмента ВДО делались по более низким ставкам, то есть сейчас им придется платить более высокие ставки. С одной стороны, это повышает риски, с другой, стремление привлечь деньги дешевле снижает интерес инвесторов, которые оценивают риск как достаточно высокий. Есть еще проблема, связанная с практикой предыдущих привлечений. Если анонсировалось привлечение для использования в инвестициях, часто оно использовалось для пополнения оборотных средств. А рынок это видит и реагирует на этого эмитента соответствующим образом. Поэтому рекомендация будущим эмитентам – быть откровенными и честными с инвесторами и давать информацию, на что действительно планируется привлечение средств. Еще, на мой взгляд, то, что тормозит интерес инвесторов — сегодня порядка 70% эмитентов этого сегмента не имеют никаких рейтингов. Нельзя сказать, что рейтинг – это знак качества эмитентов, но готовность эмитента открыться, дать подробную информацию — играет ему в плюс.
Дефолты в сегменте ВДО. Сколько их может быть? Какие компании с этим могут столкнуться?
Основной дефолтник – тот, который не инвестирует, а пытается перебиться, закрыть дыры. Очень много рефинансирования в этом году и очень много погашений – и здесь могут быть дефолты. Также дефолты грозят эмитентам, которые не выдержат новую ставку, не смогут привлечь новые деньги.
Есть ли какая-то отраслевая специфика в плане рисков?
Мы видим, что сложнее всего привлекать деньги лизингу, торговым компаниям. Здесь наибольшие риски видятся потому, что эти сферы наименее привлекательны для инвестиций. Если по секторам экономики говорить, то сложно тем, кто был ориентирован на продажу импортных товаров, не все смогли перестроиться на азиатские потоки, соответственно, в этом сегменте тоже могут быть свои проблемы.
Поговорим про корпоративный сегмент. Там какая ситуация с точки зрения рисков? Все спокойно, скорее всего?
В целом, да. Связано это со спецификой, ведь основные объемы у эмитентов высокой категории. Там серьезных потрясений не видится, ожидается рост. И в прошлом году был приличный рост в сегменте корпоративных облигаций, чуть меньше, чем в 2021 году, но, тем не менее, рост был. За один декабрь было привлечено больше 800 миллиардов на рынок корпоративных облигаций. Очевидно, что там высокая потребность в привлечении средств, связанная и с изменением логистических цепочек, изменением продуктового ряда, переориентацией на других поставщиков.
Ну а с точки зрения ОФЗ очевидно, что этот рынок будет в какой-то степени конкурентом облигационному корпоративному рынку. Он будет требовать большие объемы для покрытия дефицита бюджета. По прогнозу 3,4 триллиона будет дефицит бюджета и, соответственно, покрывать его придется именно за счет облигаций. Есть, конечно, надежда на привлечение каких-то инвестиций из дружественных стран, но тут вопрос ставок…
Твое видение портфеля частного инвестора в этом году?
Я очень консервативный инвестор, как руководитель рейтингового агентства, очень не люблю риски. Поэтому я бы в этом году осталась в депозитах, не привлекала какие-то кредиты, особенно ипотечные. Пусть потеряешь что-то на разнице с инфляцией, но обеспечишь себе в какой-то степени сохранность средств. Лучше посидеть на деньгах и подождать, что будет. Но это я. А на самом деле ничто не мешает вложиться в облигационный рынок, в самые высококлассные бумаги.